Скользящий сквозь ночь. Живые и мертвые - Страница 18

— Это твои солдаты учатся ходить ровными рядами?

— И мои тоже, а что?

— Если твой отец жив — попроси, пусть расскажет тебе, как такие ряды рассыпаются всего от одного взмаха топора. Как перерубленные наполовину воины падают и валят живых, стоящих позади. Так что учи своих солдат, учи. Хотелось бы, чтоб в следующий раз, когда люди посягнут на наши святыни, их воины чуть дольше сохраняли строй, перед тем как разбегаться. Вылавливать разбежавшихся по степи, словно блох на собаке, весьма утомительно.

Писарь закончил считать и пододвинул вперед небольшую кучку серебра. Куда его деть? Пожалуй, расписной мешочек, в который покойнику кладут сушеное мясо в дорогу до страны предков, сгодится. Шаман не спеша двинулся к выходу, указывая ученику путь.

У ворот орк обернулся, уходя, и взглянул на молодого командира:

— А еще надо все делать вовремя и к месту. Учить язык надо на случай мира, в бою вам понимание нашего боевого клича не особо помогло.

На лице человека заходили желваки: выпад попал в цель. Пусть не забывает, с кем говорит, худший из Младших.

А миг спустя пришло понимание непоправимого: шаман просто исчез. Испарился. Вернулся в страну предков, оставив своего ведомого одного в человеческом муравейнике.

От ближайшего дома донесся запах жареного мяса, и только тут стало ясно, как же силен голод. Сушеное мясо кончилось несколько дней назад, но мысль добыть еще провианта даже не пришла в голову… А зачем? Тратить время на поиски еды? Чем быстрее достигнет Телмара — тем быстрее встретится с предками. Вот только старый шаман рассудил иначе, для того и привел ученика сначала к оборотню, а затем к человеку, который покупает боевые трофеи за деньги. Гро-Бакхг мудр и прозорлив, мыслит шире, в будущее смотрит. Сытый воин убьет больше телмарцев, чем голодный, и предки посмотрят сквозь пальцы на его прегрешения. Вот, значит, для чего почтенный шаман заставил ученика изменить маршрут…

Он оглянулся, отыскивая, откуда пахнет мясом.

* * *

Зерван выглянул в окно: скоро стемнеет. Пора заканчивать завтрак и сваливать побыстрее из города.

Разумеется, из того трактира он убрался еще днем. Хозяин был этому не то чтоб очень рад — все-таки он рассчитывал, что постоялец и правда останется на пять дней — однако невзначай оброненная фраза о том, что придурковатые охотники могут вернуться, скажем, уплатив щедрые штрафы и подмазав судью, тоже сыграла свою роль. Тем более, что это и вправду возможно. Не эти, так другие. Хотя охотников этих он славно обставил, пока Зиборн узнает, что к чему, пока вызволит их или новых пошлет… недели на две-три можно сбросить со счетов ищеек из Монтейна.

Итак, старший из людей Зиборна практически в открытую признал, что сам Зиборн Битый прикончил на арене фальшивку. Возможно, это в будущем будет стоить шпику головы, но это уж не его, Зервана, проблемы: свою бы уберечь. Вот потому и пришлось средь бела дня собирать манатки и переселяться в трактир за городом, задержавшись только на час, чтобы вылакать всю кровь из фляги да залечить ожоги, полученные от солнца. И все равно, тело ломит, в глазах туман: гулять днем раньше, конечно, приходилось, но в плаще и капюшоне. А оказаться в одной рубашке под палящими лучами… это в новинку, пожалуй. Так и околеть недолго.

Вампира передернуло от неприятных воспоминаний. Всего год назад он впервые за долгие десятилетия был вынужден испить человеческой крови из шеи его несостоявшегося величества принца Тэй-Тинга, и вскоре после этого при свете дня спасал свою подругу Сейинхе из темницы Зиборна Второго. Как он тогда не издох ужасной смертью — одним богам ведомо, не иначе, сама Судьба защитила, имея на своего подопечного далеко идущие жестокие планы. Только теперь уже на нее рассчитывать не приходится: Судьба, может быть, и не простила вампиру того, как дерзко он обыграл ее на ее же поле. А если и простила, оставила в покое — с чего бы ей теперь защищать Зервана?

Он меланхолично жевал мясо, посматривая на посетителей. Тут часто бывают разбойники, присматривающиеся к возможным жертвам. А теперь вампир присматривается к ним самим: в кошельке не так уж и много денег, медяки в основном. У проклятого предводителя ищеек денег было не так много, как показалось вначале. По правде, вампира деньги тогда вообще не интересовали — убраться с солнцепека поскорей бы. Так что встреча с грабителями придется очень даже кстати.

Вот сидит пара хмурых, потрепанных бугаев. Оба при оружии: у одного меч, у другого алебарда. Наемники, скорее всего. Приперлись в Эренгард в поисках работы — и не нашли. Не нужны наемники стране, которая уже лет двадцать как не воюет: некому. Особенно теперь, когда всем заправляет Совет Благородных, а королевство все больше напоминает пригоршню раздробленных княжеств. Нет, верхушка Совета может, конечно, заставить остальных дворян собраться на войну, но на таком корабле пускаться вплавь даже крысы не рискнут, любой, у кого есть хоть капля ума — тем паче.

Вот несколько крестьянского вида мужчин. Много пьют, мало едят. Кто такие — поди пойми, но не разбойники: те не заливают глаза на ночь глядя. В углу сидит тощий человек лет сорока в дорожном платье, в глазу монокль. Рядом на столе увесистый прямоугольный предмет, упакованный в плотную ткань, на книгу смахивает, только большую больно, рядом переносная масляная лампа. Этот тоже не бандит, ученый или маг со скромными способностями. Вампир вздохнул: похоже, тут улова не будет. В этот миг скрипнула дверь, в харчевню вошли три человека с очень характерными повадками.