Скользящий сквозь ночь. Живые и мертвые - Страница 90

— Какой человек? — подозрительно спросил Тааркэйд.

— Не могу знать, ваше величество. По словам генерала Ланкара, он незадолго до рассвета подошел к воротам и заявил охране, что у него к вам дело и вы будете рады его видеть. Так что теперь он сидит на первом этаже, под присмотром гвардейцев.

Камердинер подал королю халат:

— Ваш грог уже ждет вас в соседней комнате. Желаете завтракать сейчас или?..

— Вначале посмотрю на этого человека, — сказал Тааркэйд.

Он прошел в соседнюю комнату, кивнув орку, всю ночь проспавшему у дверей в самом большом кресле, которое только нашлось в доме, и несколькими глотками опустошил бокал.

Спустившись на первый этаж, он прошел в комнату, где генерал устроил караульное помещение. Там, вольготно развалившись на диванчике в самом темном углу, его ждал не кто иной, как да Ксанкар собственной персоной.

— Вот так встреча, а я уж думал, что более вас не увижу, сэр Зерван, — присвистнул король, — леди Каттэйла сказала, что…

— Приветствую, ваше величество, — негромко ответил вампир, поднимаясь с дивана, — хочешь обмануть врага — обмани друга. Я тем временем кое-что предпринял. Как вы смотрите на мысль освободить витарнских купцов от пошлин на десять лет в обмен на военную помощь короля Реннара в борьбе против Совета Благородных?

Тааркэйд погладил бородку:

— Мысль хороша, но согласится ли Реннар Витарнский? Хотя, чем мы рискуем?! Я немедленно напишу письмо…

— Я уже написал ему.

— А если бы мы не согласились? — хитро прищурился король.

— Тогда я плюнул бы на всю эту затею и предоставил вас вашей собственной судьбе, — без тени усмешки ответил вампир, у присутствующих гвардейцев глаза полезли на лоб от такой дерзости.

— Смело, — хмыкнул Тааркэйд.

— Умно, — парировал да Ксанкар.

— Тоже верно. А Реннар поверит письму, которое даже без печати?

— Он знает мой почерк и, я думаю, согласится. Подписанный договор с печатью вы вручите командиру его отряда, делов-то. И еще мне нужен чистый пергамент с вашей подписью и печатью.

— Что вы задумали на этот раз, сэр Зерван?

— Поискать для вас союзников. Лучшее оружие против врага — другой враг.

* * *

Аинтааль появился на поляне, неся на спине увесистую котомку:

— Вот припасы, Светлейшая, — сказал он, опуская ношу на траву.

Каар брезгливо скривился:

— Дожились. Светлейшая будет есть вонючую человеческую еду.

— Я купил ее у лесных, кретин! — вспылил Аинтааль.

— Заткнитесь оба, — ровно сказала Тальдира, — вы забыли, где находитесь? Мы вдали от дома, во владениях врага, а вы собачитесь?! Словно не понимаете, что надежней друга вам не сыскать на много верст вокруг!

— Прости нас, Светлейшая, — хором сказали те, и княжна вновь закрыла глаза, наслаждаясь тишиной дремучего леса.

Итак, проклятый упырь вновь изменил свой маршрут. Вначале он почти напрямик ломился из Монтейна в Эренгард, и только для того, чтобы, оказавшись в столице, с огромной скоростью, видимо, на лошади, вновь рвануть в Монтейн и там залечь на дно где-то в районе горы Зирааверд, пару дней не двигаясь с места. И когда Тальдира со своим отрядом проделала полпути, очередной ритуал вновь указал на Эренгард, на область возле Эрнхолдкипа. Словно да Ксанкар гонцом работать подрядился.

Мелькнула мысль: а что, если туда-сюда мотается не вампир, а его мандала? А сам паразит где-то сидит себе, лакает кровь и посмеивается над тем, как ловко он дурачит княжну Веспайр. И если это так, то шансы изловить ублюдка и призвать к ответу становятся призрачными: метка на клинке — единственная путеводная звезда в этой вендетте. И если однажды Тальдира таки перехватит беглеца и обнаружит, что поймала только оружие без хозяина — с возможностью найти вампира до пробуждения Таэль придется попрощаться, а после пробуждения на пути княжны встанет давняя подруга. Одна надежда, что да Ксанкар, бредя сквозь ночь длиною в почти три четверти века, не расстанется с единственной вещью, оставшейся от прежней жизни.

Что ж, есть только один способ проверить это.

— Привал окончен. Выдвигаемся, — приказала Тальдира и поднялась с прохладного травяного ковра. До темноты надо успеть пройти хотя бы треть пути до цели, молясь, чтобы окаянный вампир снова не сорвался с места.

К полудню маленький отряд отшагал больше тридцати верст, и княжна уже задумалась о привале, когда впереди послышалось лошадиное ржание, отчаянный человеческий вопль и низкое, приглушенное рычание. Тальдира без труда определила, что ржание коня было предсмертным.

Она выхватила свои сабли и коротко скомандовала своим спутникам:

— За мной!

Хотя слова напрасны: эти воины всегда идут за ней, и будут рядом даже во время спуска в преисподнюю.

Полный решимости схватиться с любым врагом, отряд вихрем помчался по узкой лесной тропинке. За особо густыми ракитовыми кустами путь чуть свернул, выводя Тальдиру на полянку, на которой разыгралась кровавая драма. Конь с разорванным горлом лежал на боку, придавив ногу своего всадника, человека в кольчуге, шлеме и плаще, какие носят гонцы. Тот, лежа на земле и не имея возможности подняться, орал во все горло, призывая себе на помощь людей богов, и отчаянно отмахивался мечом от кружащего вокруг него оборотня. Тварь, видимо, хорошо представляла себе последствия неосторожного соприкосновения с острой сталью, и потому не спешила нападать, выжидая удобного момента.

— Кажется, кому-то сегодня крупно не повезло, — со смешком заметил Каар, выдвигаясь вперед и чуть вправо, чтобы защитить свою госпожу, если оборотень вдруг сменит свою цель.