Скользящий сквозь ночь. Живые и мертвые - Страница 48

Когда четыре бокала опустели, королева Леннара хлопнула в ладоши, призывая слуг, и сказала:

— Сейчас будет первая перемена блюд, слуги, которые сервируют стол, ненадежны. Давайте поговорим о чем-нибудь нейтральном. Например, вы расскажете нам о дроу, сэр Зерван.

— Прямо сейчас один из них стоит с алебардой за вашим креслом, и вы называете эту тему нейтральной? Почему бы вам не расспросить своего верного слугу?

— Потому что он, к сожалению, не говорит. Видите ли, его нашли в лесу, где охотился мой дед. Кто-то сильно искалечил его и бросил там умирать. Когда по приказу деда его отходили лекари, оказалось, что Сибарис нем. Свое имя он написал на бумаге. Первое время с ним не знали что делать, а потом произошла попытка мятежа, и во время атаки на дворец Сибарис защитил мою бабушку, королеву Сильфину, от бунтарей, сразившись в одиночку против восьми врагов. С тех пор он неизменно занимает должность телохранителя королевы. Но за все эти годы он, увы, не сказал ни слова.

— Это так похоже на дроу, — хмыкнул Зерван, — готов побиться об заклад, что именно его соплеменники так с ним обошлись. Притом не удивлюсь, если за весьма незначительный проступок, за который вы бы и кошку не отстегали. Дроу беспощадны и жестоки по отношению к своим так же, как и к другим.

Тут открылись двери и в зал бесшумно вошли слуги с подносами. В считанные секунды на столе появились жаренные в вине куропатки, осетрина под соусом, нежнейшее филе поросенка и два десятка салатов из различных овощей и фруктов.

— Не знаю, как насчет дроу в целом, но Сибарис лично мне кажется вполне надежным, по крайней мере, мы с Леннарой спим спокойно, зная, что он сидит у двери.

Зерван проследил, как лакеи сервируют стол, расставляя тарелки, вилки и ножи, и кивнул:

— Да, дроу могут быть весьма надежными, если понимать их мотивы, мировоззрение и играть по понятным им правилам. Разумеется, это касается только мужчин и ни в коем случае не женщин.

— Почему? — удивилась королева.

— Потому что в обществе дроу абсолютный матриархат. Вся власть принадлежит женщинам, во-первых, потому что женщины дроу больше и сильнее мужчин. Во-вторых, потому что высшей магией владеют только женщины. И я скажу, что для любой высокородной дроу понятия «жизнь» и «борьба за власть» означают одно и то же, в этом они ничем не отличаются от принцев Кор-Гала. Для них не существует правил, запрещенных приемов или любых законов чести. Власть и статус — все. Методы достижения их не важны.

Мужчины-дроу тоже борются за статус, но несколько иначе. Ранг мужчины определяется рангом женщины, которой он служит, и тем, насколько сильно он в фаворе. Таким образом, с точки зрения дроу, Сибарис забрался по служебной лестнице на самую высокую ступеньку: он служит самой высокопоставленной женщине королевства, к тому же, по сути, является незаменимым. Вам, моя королева, не найти более верного слуги, ибо ваш телохранитель очень дорожит своим статусом.

— Вот если б еще он научился салютовать своему королю… — проворчал Тааркэйд.

— У него нет короля, — ухмыльнулся вампир, — для дроу существует только госпожа, которой он служит и которая может менять мужей, как перчатки, но не может позволить себе менять верных слуг, если вообще таковых имеет. Выказать уважение кому-либо кроме госпожи — значит моментально потерять фавор, а может быть, и жизнь. А выполнять чьи-то приказы, кроме как госпожи — еще более верный путь в могилу.

Тааркэйд повернул голову и посмотрел на телохранителя жены:

— С трудом верится, что все это правда.

Дроу чуть заметно кивнул.

Вампир улыбнулся уголками губ. Определенно, король непрост. Умен, обходителен, осторожен. Чего только одна последняя фраза стоит. По сути, он умудрился тактично переспросить у охранника, не спрашивая, и тем самым не подвергая сомнению слова вампира. Изворотливость, достойная истинного дроу.

— Непременно попробуйте осетрину, — радушно предложил Каттэйле Тааркэйд, — очень вкусное, питательное и полезное диетическое мясо.

— Ваше Величество, разве похожа я на сидящую на диете? — осведомилась та.

— Я это к слову сказал, — тотчас же возразил король, — многие леди избегают есть жареное мясо, но не опасаются за свою тонкую фигуру, кушая осетрину.

— Пусть эти леди прогуляются пешком из Витарна в Эренгард через Немерию, в обход Телмара, — ослепительно улыбнулась Каттэйла, — и тогда они смогут кушать решительно все, чего их душа пожелает, не опасаясь растолстеть.

— Боюсь, на это не все способны, — улыбнулся Тааркэйд.

Слуги, расставив снедь, так же бесшумно исчезли, в зале из прислуги снова остались только камердинер короля да служанка королевы.

— Все-таки мне трудно понять, почему меня везде узнают, — сказал Зерван, — я знаю, как именно меня отыскали ваши люди, но почему вы были так уверены, что человек с эльфийским мечом — именно я?

— Мы не были уверены. Просто отыскали в кладовой ваш портрет и показали его Рольфу ан Кранмеру, рыцарю, через которого вы передали нам голову тигра. И Рольф узнал вас по портрету.

— Постойте, какому еще портрету?! — опешил Зерван, — все мои портреты были сожжены, начиная с тех, где я был запечатлен ребенком, и заканчивая самым последним!! Ваш прадедушка Линдар Шестой, моя королева, обещал мне, что сожжет мои портреты!

— Так и было, — кивнула Леннара, — но один портрет прадед все же оставил себе, спрятав в своей кладовой среди портретов других людей. Я не знаю зачем — возможно, просто на память. Эти портреты хранились, потихоньку припадая пылью, моим дедом, затем отцом. В конце концов, раз прадедушка их спрятал — значит, считал что так надо. И вот теперь, припомнив, что я видела ваше имя под одним из портретов, мы показали его Рольфу. Вы ни капельки не изменились за все эти годы, сэр Зерван.